Десять лет назад Андрей Семенов перебрался из «Амкара» в «Терек» — и с тех пор не уходит из основы грозненской команды. Тогда же в 2014-м Семенов съездил на первый турнир со сборной России — в Бразилию. Поучаствовал защитник и в последнем крупном турнире сборной, где запомнился ошибкой во встрече с Бельгией.
Александр Муйжнек встретился с Семеновым на сборах «Ахмата» в Турции.
«Удивил выбор Кузяева. Но он выбрал мечту»
— Перешел я в «Терек» как раз в феврале 2014-го, кажется. Предложение поступило, когда я был на сборах с «Амкаром». Посоветовавшись с нашим тренером Черчесовым, решился.
— Были сомнения?— Конечно. Не поверил бы, если бы мне сказали, что задержусь в Грозном так надолго. А в сезоне-2013/2014 «Терек» и вовсе шел на предпоследнем месте. Но руководство и Рахимов заверили: мы останемся. Той весной больше очков, чем мы, набрал только ЦСКА.
— У Рахимова в «Тереке» громко заявил о себе Кузяев. Каким помнишь раннего Далера?— Он приходил пятым-шестым центральным полузащитником. У него были очень сильные конкуренты — Маурисио, Адилсон… Когда все они переломались, мы приехали на «Петровский» к «Зениту». Все напутствовали Далера: все-таки дебют. А он выдал такую игру, что потом больше не отдавал своего места.
Он вообще всегда кувался с нашими бразильцами, не давал слабину. Они цеплялись, по ногам били — а Кузяев не терялся, отвечал тем же. Далер мне этим всегда нравился.
Далер Кузяев (слева) против Александра Головина
— Как отнесся к его уходу в «Гавр»?— Допускаю, что Далер уже свое заработал в «Зените» и поехал за мечтой. Это здорово.
— Аршавин удивлялся: для чего ехать в заштатную команду из Франции, когда здесь комфорт, деньги и почти гарантированные трофеи.— Меня тоже удивил выбор. «Гавр» ведь только поднялся из Лиги 2. Если бы была команда посильнее, хотя бы уровня Лиги Европы — тут я бы Далера на сто процентов поддержал. Но повторю: Кузяев давно мечтал поиграть за границей и, как мне кажется, выбрал мечту. Крутой поступок, иначе не сказать.
— У тебя была такая мечта?— Не то чтобы рвался в Европу, нет. Хотел играть в еврокубках. Но уже вряд ли удастся воплотить эту мечту в жизнь. (Смеется.)
«Чечня европеизируется, люди становятся проще»
— Самый яркий и самый тяжелый моменты за время в «Ахмате»?— Из позитивного сразу всплывает в памяти камбэк со «Спартаком» в меньшинстве. Удалили Иванова, нас волтузили первый тайм — а в перерыве сплотились и в итоге вырвали 4:2.
А тяжелое… Были токсичные моменты, когда ко мне относились несправедливо. Я уже упоминал, с кем они связаны. Такое всегда давило. В любом случае темные полосы сменялись светлыми.
— Сколько раз общался с Рамзаном Кадыровым?— Немного. Один раз он приезжал к нам на тренировку — там минут пять пообщались. А когда сборная играла с Румынией в Грозном, он вместе с Мутко заходил к нам в раздевалку — давал напутствия. Пару раз мы приезжали в его резиденцию. Похоже на отель Titanic Mardan Palace, где мы сейчас живем с «Ахматом» на сборах.
Сейчас у главы республики очень много дел, приоритеты другие — видим его реже. Но мы знаем, как он переживает за команду, поддерживает. Президент клуба Магомед Даудов часто передает нам добрые пожелания от Рамзана Ахматовича.
— Как за 10 лет изменился клуб?— Кроме названия все осталось на прежнем уровне. Вот Грозный лет 6-7 назад и нынешний — два разных города. Республика европеизируется, люди становятся проще в общении. Появляются новые интересные места.
Сильно негативного отношения нет. Поначалу были прецеденты, и все же к местной культуре я пусть и не сразу, но привык. Если в регионе есть правила — например, не носить шорты — значит, их надо придерживаться.
— С тобой точно советуются разные наши футболисты, которых хочет «Ахмат». О чем спрашивают чаще всего?— Про быт. Многие ведь любят по дискотекам походить, выплеснуть эмоции, а в Грозном таких мест нет. При этом в футбольном плане тут ноль проблем. Идеальное место, если ты семьянин или просто хочешь сосредоточиться на футболе. Знаю, многие парни делают выбор не в пользу футбола и поэтому отказываются ехать в Грозный. Мне такой путь не близок. Когда переезжал сюда 10 лет назад, у меня уже родилась старшая дочь. Концентрировался только на футболе и семье.
Самый кайф в Грозном — размеренный образ жизни. Никуда не торопишься, все очень близко.
— Семья у тебя в Москве?— Да, старшая дочь ходит там на баскетбол — по маминым стопам. Стараюсь ездить к родным после каждого матча, когда дают один-два выходных. Очень по ним скучаю в разлуке. Так сложилась карьера, что из девяти лет жизни старшей дочки видел ее от силы два. Чувствую: что-то не додал. Стараюсь с младшей компенсировать.
— Сам живешь в «Грозный Сити»?— Да, но не в квартире, а в гостинице. Привык к отельному стилю: каждый день убирают, все аккуратно. Когда приезжаю домой, требую от жены того же — но сразу получаю втык. (Смеется.) Стараюсь сам поддерживать порядок, но, когда раскидываю полотенца, мне попадает. Тогда спускаюсь с небес на землю!
— Когда ты был ближе всего к тому, чтобы сменить клуб? Слышал про варианты с «Динамо», «Краснодаром».— Вот с «Краснодаром» — самый явный шанс. Я сидел на чемоданах и ждал. Но все сорвалось. У меня есть догадки, почему, но они не для печати.
Вообще возникало много вариантов. Но почему-то постоянно не складывалось.
— В «Спартак», где ты воспитывался, мог вернуться?— Даже разговоров таких не было. Да и желания попасть конкретно в «Спартак», наверное, тоже. Хотел просто попасть в какой-то большой клуб и играть в еврокубках.
— Почти все время в «Ахмате» ты основной. Для тебя это дороже, чем место в запасе «Зенита» или «Спартака»?— Роль основного значит больше, 100%. Когда чемпионскую медаль вешают на людей, которые провели одну игру в чемпионате, это странно. Я бы в таком случае никогда не сказал бы, что я чемпион.
«Будь я на месте Ромащенко, тоже не взял бы себя в дубль «Спартака»
— С Мирославом Ромащенко ты ведь давно знаком?— С дубля «Спартака». Я пришел туда из академии и оказался не готов к нагрузкам, которые давал Ромащенко. В итоге он не взял меня на сборы. После этого судьба повела меня по ПФЛ и ФНЛ. Но на Мирослава Юрьевича я не в обиде: думаю, будь я сам тренером, поступил бы так же. Я не добегал, не мог терпеть нагрузки. А с Ромащенко мы с тех пор не раз пересекались — тянуло друг к другу, что ли. (Смеется.)
— Удивился, что Ромащенко вновь стал главным?— Мы с ребятами обсуждали: рано или поздно это должно было случиться. С Черчесовым они находили баланс: Саламыч становился на трибуну, Юрьич — у поля и передвигал игроков, как ему видится. Но я ожидал, что Юрьич должен возобновить сольную карьеру.
Его назначение в «Ахмат» мы встретили с позитивом. Ромащенко — фанат своего дела, выжимает из футболистов максимум. С его приходом мы собрались и на эмоциях показали хороший результат.
— А что потом?— Я получил травму, да и много кто еще. А матчи шли плотно. То, что мы сделали летом, не могло бесследно пройти.
— Ты про сборы Ташуева?— Еще при Ташуеве на летнем сборе в Кисловодске играли шесть человек! Представь: три на три на полполя, все остальные — в лазарете. Столько народу переломалось… Не виню никого конкретно, но мы сами офигевали от количества травм. Начали чемпионат в разобранном состоянии, отсюда и такой старт получился. А осенний отрезок, как мне кажется — следствие лета.
— Эпидемия травм — от любви Ташуева к упражнениям со штангой?— К штанге хорошо отношусь. А вот к забегам в горку — специфически. После них у меня заболел ахилл.
— Ты получил травму на предыгровой тренировке в Ростове.— Не припомню таких случаев вообще в футболе. На ровном месте все случилось. Выбивал мяч, наш африканец Нене — видимо, от огромного желания — поставил ногу и шипами разодрал мою. Наложили 15 швов. Удивительный момент, конечно.
«После Евро мама сыпала соль на рану: «Про тебя опять пишут!»
— Игорь Денисов недавно назвал Капелло сумасшедшим — из-за неоправданного омоложения состава перед ЧМ-2014, куда ездил и ты.— Перед самим турниром такого не было. Искусственное омоложение началось уже после чемпионата мира. А в Бразилию кто из молодых поехал? Макс Канунников, Могилевец, Шатов, Дзагоев — всего 4 человека.
— Что помешало сборной лучше выступить на том ЧМ?— У нас была очень сильная команда, да и все поколение. С Бельгией нам было тяжело, но мы все равно стояли до последнего. А неудачная игра с Кореей при очень тяжелых условиях, нелепый гол с Алжиром — стечение обстоятельств. Злой рок.
— У тебя богатая история игр против Бельгии. Пересматривал гол Лукаку на Евро-2021?— Может, разок. Да там и так все понятно.
— Это твоя личная ошибка?— Прежде всего я не понял, почему там не подняли офсайд — Лукаку ведь стоял за линией мяча. Я еще думал не трогать мяч как раз для того, чтобы он докатился до Ромелу, и судья поднял флажок. Но в итоге арбитр подумал, что я хочу сделать вынос, а значит, мое действие — игровое. Поэтому офсайд не считается. На самом деле, по-моему, он был. Ошибочно его не зафиксировали или нет — зависит от трактовки.
— Я видел возмущения как раз тем, что ты не доиграл эпизод, а начал сигнализировать судье о вне игры.— Я тогда отключился. Вся эта ситуация очень смутила. Сперва я вообще подумал, что Джикия сыграет головой. Но он в последний момент пропустил мяч. Я не успел принять решение — выбить или принять. Поэтому не получилось ни то, ни другое.
На тот матч вообще вся команда вышла как-то неуверенно — с первых минут начали друг другу подсовывать. В итоге в игре появилась нервозность, она и перетекла в такой гол и поражение.
— Как ты справлялся с хейтом, который на тебя обрушился?— На месяц выключился из жизни. И клуб пошел ко мне навстречу, дали паузу дней на десять. Мы с семьей уехали за город, постарались не доставать телефоны. У меня получилось ничего не открывать. Впрочем, переживал больше за родных, особенно за маму — она у меня любительница почитать. Мама мне соль на рану сыпала: «Андрей, тут вот что опять про тебя пишут!»
— Как потом возвращался в «Ахмат»?— В команде негатив забывается — остаются шутки, подколы. Хочу отдать должное Андрею Викторовичу Талалаеву — одному из первых, кто за меня публично вступился. Я, честно говоря, после того Евро в футбол уже особо не хотел играть. Талалаев это увидел и прямо заставлял меня выходить на поле.
— Ты тогда думал закончить карьеру?— Руки опустились. Думал, уже не вернусь. Уж точно не стремился. Но однажды Талалаев выпустил меня на 10 минут, и я опять почувствовал драйв. После чего начал более-менее возвращаться. Сейчас ощущаю: сил и эмоций на два-три года точно хватит.
— Ты сыграл на последнем турнире сборной на данный момент. Когда будет следующий?— Дай Бог, чтобы как можно скорее. Другое дело, что вряд ли мне получится там выйти на поле. Уже 34 года, а наши перспективы крайне неясные.
Теннисист Медведев — красавец, Клаудиньо — лучший в РПЛ, Осипенко — лучший русский защитник
— Как сейчас справляешься после неудачных матчей и снимаешь стресс? Приставка, кальян, алкоголь?— Я стрессоустойчив, всякое прошел. Стараюсь не запариваться. Чем и хорош футбол — сегодня ошибаешься, а через несколько дней можешь реабилитироваться.
Можно посидеть с ребятами, что-нибудь поделать. Сериалы люблю, кино. Стараюсь приучить себя к чтению — правда, не очень получается. Сейчас вот купил биографию Андре Агасси. Вообще с этим Australian Open прям завелся и проникся теннисом. Очень болел за Медведева. Сумасшедший полуфинал был! Там Даня отдал все силы, и в финале Синнер в какой-то момент просто перестал ошибаться.
Я и сам думаю даже взять пару уроков. А пока хожу на корт с Шелией играть. Два раза из двух обыграл его!
— Медведев — сильнейший спортсмен России?— Он вообще красавец, да.
— Кто лучший футболист России?— Пускай будет Клаудиньо.
— А из россиян?— Никого не могу выделить.
— Лучший молодой игрок РПЛ?— Кривцов у «Краснодара» неплох.
— Кто сейчас сильнейший ЦЗ в России?— Осипенко в «Ростове» и сборной достойно выглядит.
— Твой сильнейший партнер на поле?— Выберу Олега Иванова. Его отличали какие-то кошачьи движения — ими он ловил соперников на замахах. Видение поля, последняя передача — нам не хватает такого хавбека в «Ахмате».
