Московская «Родина», только-только выйдя в ФНЛ, уже находится в шаге от попадания в элиту — осталось выиграть стыковые матчи у «Пари НН». Одной из ключевых фигур на решающем отрезке сезона стал вратарь Дэвид Сангаре — он начинал сезон, постоянно курсируя между первой и второй командой, а на финише усадил на скамейку сразу двух конкурентов за позицию.
По экзотическому имени и внешности можно было бы подумать, что «Родину» в РПЛ тащит легионер, но нет — Дэвид все детство прожил в Волгограде, а затем 8 лет был в «Динамо», откуда в прошлом году и перешел в «Родину».
Большой разговор о расизме и стереотипах, уходе из «Динамо» и желании вернуться, болении за «Ньюкасл» (внезапно, но да) и о том, хочет ли Дэвид сменить гражданство на малийское — в интервью для Sport24.
«Могу задуматься о сборной Мали, если пойму, что не прохожу в России. Но я русский — этого не уберешь»
— Еще из «Динамо» ты попал в юношескую сборную, где играл против Винисиуса. Уже тогда всех накручивал?
— Выделялся, но не как англичане того возраста — Санчо, Фоден. Выходишь на поле, и у тебя голова становится юлой на плечах. Судорожно крутишь ею, а вокруг люди бегут в два раза быстрее тебя, мыслят тоже быстрее — тотальное доминирование. Это даже не тики-така: тогда Англия играла в смесь футбола Испании и Бразилии. 0:1 проиграли — и это было за счастье.
А про Винисиуса: я намного позже понял, что мы пересеклись. Увидел, что «Реал» покупает молодого таланта, залез в его аккаунт в запрещенной соцсети — черт, так это парниша, который против нас бегал!
— Как ты относишься к тому, что сейчас происходит вокруг Винисиуса? Кто-то считает, что расизм ни при чем, и он сам провоцирует хейт.
— Но ведь оскорбления с трибун были. Когда стадион кричит тебе «сдохни!» — конечно же, я на стороне Вини. И цвет кожи здесь не важен — я поддержал бы любого футболиста, которому пришлось через такое пройти.
— Одни говорят: в России живут чертовы расисты: ухают футболистам, кидают бананы. Другое мнение: Наши люди могут удивляться экзотике, но на деле не обращают внимания на цвет кожи. Как человек с малийскими корнями скажи: что ближе к реальности?
— Русский народ — не расисты, определенно. В мой адрес были отдельные выкрики от болельщиков, но не считаю это расизмом: скорее просто попытка вывести соперника из себя, а не целенаправленная ненависть к людям другой расы.
Было и смешное. В детстве несколько раз приходилось объяснять пацанам, что люди с темным цветом кожи тоже могут загорать. Причем даже сильнее, чем, когда кожа светлее. Известный факт, но у многих глаза на лоб лезли (смеется).
— Мама — русская, папа — малиец. Какая у них лавстори?
— Отец приехал учиться в Волгоград в педагогический университет. Мама училась через дорогу в Политехе. Часто пересекались, попали в общую компанию — там и познакомились. В Волгограде вообще училось много ребят из Африки, так что больше экзотического интереса я почувствовал уже, как ни странно, потом в Москве. В Волгограде все давно привыкли.
— Африканские корни — насколько это существенная часть тебя?
— Я абсолютно русский человек. Всю жизнь пропитывался русской культурой, прошел через то же, что и все русские в провинции. Говорю на русском, думаю на русском. Так что кроме внешности и фамилии… Возможно, во мне что-то малийское сидит, и оно пробудится, как приеду туда — но пока этого не ощущаю.
— Почему ты в сознательном возрасте так и не побывал в Мали, где родился?
— Родители вернулись в Волгоград, когда мне было полтора года. Изначально мама поехала вместе с папой на его родину — познакомиться с семьей, лучше понять культуру. Но потом у моей бабушки (маминой мамы) резко подсело здоровье — пришлось возвращаться. Сначала думали, что временно, но так и осели в России.
А когда мне было шесть, папа умер. Печеночная недостаточность — все произошло стремительно. Первое время поддерживали общение с папиной семьей, но сильно мешал языковой барьер. В итоге оно сошло на нет — причин ехать в Мали стало меньше.
— В 2020-м ты говорил: «Если надо, могу приехать в Мали, сдать тест по языку и получить гражданство. Но не представляю такого сценария жизни». А сейчас, в нынешних реалиях, когда Россия забанена в футболе?
— У меня всегда была мечта дорасти до уровня сборной России. Это помимо чисто человеческих моментов, что здесь у меня семья, все друзья. Поэтому мой абсолютный приоритет — остаться. Если же буду понимать, что возраст приличный, а уровень не позволяет конкурировать за место в сборной России, тогда, возможно, задумаюсь. Но внутри-то я русский — это никуда не уберешь.
«Когда вышел в старте на «ВТБ-Арену», то почувствовал: «Наконец-то». Пусть, и не за «Динамо»
— Если бы тебе перед началом сезона сказали, что «Родина», только выйдя в ФНЛ, с ноги влетит в стыки, ты бы поверил?
— Это не неожиданность: задача попасть в Премьер-лигу перед нами и так стояла, просто была растянута на пару сезонов. Получится раньше — отлично. Заслужили быть там, где находимся сейчас.
У нас не очень получилась первая часть сезона: были 14-ми, что ли. Но отрыв от стыков составлял 8 очков — рабочее отставание.
— Когда поняли, что попадаете в стыки — эмоции зашкаливали?
— Было приятно, конечно, но не прямо «вау». Стыки же нам не с неба упали — сами начали штамповать победы по весне и вырвали пятую строчку. Чувства — скорее удовлетворение. Плюс мы понимали, куда движется история с «Аланией».
— Парфенов как тренер — опиши его.
— Сразу пришло в голову «требовательный». Он поставил футбол, который раскрывает сильные качества игроков. Но главная его заслуга в том, что он создал атмосферу, когда мы все заодно. Все хотят играть, все амбициозны, но вот у нас три вратаря, включая меня: сыграли почти поровну в сезоне. Конкуренция максимальная. Но никаких обид или такого, что в тайне надеемся на ошибку другого.
— Ты ушел из «Динамо», так и не сыграв на «ВТБ-Арене». А вот за «Родину» получилось. Как ощущения?
— Когда первый раз вышел на поле, почувствовал: «Наконец-то». Конечно, была мечта сыграть за «Динамо» на домашнем стадионе. Так что да, это стало отдельным удовлетворением. Я смог, пусть, и в майке другой команды.
— Перед этим сезоном задача формулировалась как «выйти в РПЛ»?
— Нынешний сезон отводился больше на то, чтобы почувствовать себя в Первой лиге и найти свой стиль. Но ведь все и так все понимают. К нам на сборы приезжал владелец клуба Сергей Ломакин. Руководство обещало, что вложения в команду будут увеличиваться: инфраструктура, условия подготовки футболистов. Понятно, это делается не для того, чтобы годами пылить в ФНЛ.
— У «Родины» солидный, но не головокружительный бюджет по меркам ФНЛ. При этом, насколько понимаю, зарплаты в клубе не превышают 500 тысяч рублей в месяц. Был разговор о повышении зарплаты в случае выход в РПЛ?
— Об этом речь не шла.
«После смерти отца мама не хотела отпускать одного в Москву». Дожали тренеры — со слезами и спорами»
— В «Динамо» ты пересекся с еще одним малийцем — Самбой Соу.
— И помогал ему адаптироваться: Самбе не хватало собеседников, которые могут поддержать разговор на английском. Он много рассказывал про жизнь в Мали, откуда он тоже родом. Причем из того же города, что и я — Бамако. У людей есть стереотип: если Африка, значит, все живут в бунгало. В реальности там обычные города, можно даже провести параллель с Волгоградом. Приятный центр, где плюс-минус все есть, и убитые окраины. Так что Волгоград — просто русский Бамако (смеется).
— Как ты попал оттуда в «Динамо»?
— На одном турнире играл за команду «Ротора» на год старше, но все равно получил приз лучшему вратарю турнира. Динамовские скауты подошли к тренерам академии уже после первых матчей. Но мне рассказали об этом уже на следующий день после турнира — чтобы не отвлекался.
Самым сложным было уломать на переезд в Москву маму. Мы же с ней вдвоем после смерти отца остались. Она и за меня переживала — отпускать 14-летнего парня одного в другой город… Но, думаю, еще больше волновался я за маму — как останется одна. Переехать со мной в Москву не позволяли финансы: в Волгограде хоть была стабильная работа. В итоге тренеры дожали — убедили, что это неизбежный шаг, если я ставлю цель играть в профессиональный футбол. Со слезами и спорами, но все-таки отпустила.
— В 2020-м ты подписал новый контракт с «Динамо», но через два года ушел — не совпали ожидания и реальность?
— Когда подписывал контракт, мы только выиграли молодежное первенство. Я понимал, что следующим шагом будет игра за вторую команду — все развивалось логично. Но дальше пробиться в основу стало сложно. Сейчас критически нужна игровая практика за серьезную команду, а не просто быть третьим вратарем. На тренировках можно отточить мастерство, но проявить себя и получать уверенность можно только за счет игр на высоком уровне.
— По ходу нынешнего сезона ни Шунин, ни Лещук особо не блистали. Не ловил себя на мысли, что зря не остался и мог бы дождаться шанса в «Динамо»?
— Может, в следующем сезоне мы будет на одном уровне играть — тогда вообще о чем жалеть? Считаю, правильно остался в «Динамо» в 2020-м и логично ушел год назад. И то, и другое было необходимо. Почему «Родина»? Я искал команду ФНЛ, у которой есть четкие цели и где можно получать практику и прогрессировать. С «Родиной» совпало лучше всего.
— Вернуться в «Динамо» и доказать, что ты лучше — остался такой гештальт? Или два раза в одну реку не зайдешь?
— Я в «Динамо» провел восемь лет — как ранее и в «Роторе». Это два родных клуба для меня. Если так случится, что буду менять команду, и будет предложения от «Динамо» и других топ-клубов — вернусь к «бело-голубым».
«Где бы хотел играть? В АПЛ за «Ньюкасл»! Если что, начал болеть еще до прихода шейхов»
— Следишь за командой «Родины» в медиафутболе?
— Есть ребята, с кем играл раньше и которые сейчас там выступают — какие-то новости узнаю от них. Уважаю это как явление, понимаю, что в нынешней ситуации нужно удерживать зрителей, привлекать новую аудиторию — но это вообще не моя история. Никогда не было цели быть популярным в плане соцсетей. Хочется быть ярким на игровом поле, а не в медиа.
— Если основной состав «Родины» сыграет с «Родина Медиа» — есть шанс на повторение сенсации, как у ЦСКА с 2Drots?
— Не думаю (смеется). Тут же вопрос скорее в мотивации: для ЦСКА это был обычный матч для поддержания формы, а для 2Drots шанс сверкнуть на большую аудиторию — но с точки зрения скиллов шансов никаких.
— Представим, «Родина» вышла в РПЛ, отыграла там пару сезонов. Следующий шаг: топ-клуб России или Европа? Где бы хотел там играть?
— В Англии, конечно. С детства за «Ньюкасл»!
— Внезапно.
— В свое время очень впечатлил фильм «Гол», где герой пытается пробиться в «Ньюкасл». Затем несколько раз выбирал «сорок», для карьеры в «Фифе». Так и проникся. Так что начал болеть еще до прихода «шейхов» (смеется).
— «Ньюкасл» предлагать не буду. Такой выбор: «Зенит» или клуб чемпионшипа, у которого есть амбиции на АПЛ?
— Был бы клуб-аутсайдер АПЛ — точно выбрал бы Англию. Но вообще готов поехать в чемпионат условной Австрии, Чехии и Бельгии, ради того, чтобы пробиваться куда-то выше.
