Одна из главных тем апреля в российском футболе — задержание бывшего директора академии «Чертаново» Николая Ларина и спортивного директора Сергея Хабарова. Несколько дней назад они были доставлены в отделение полиции для дачи показаний. Перед этим в офисе академии прошли обыски.
В итоге на обоих было заведено уголовное дело из-за экономической деятельности футбольной школы «Чертаново» и одноименного клуба, выступающего в ФНЛ. По неофициальным данным, в деле фигурирует более 5 должностных лиц академии.
Ларин покинул «Чертаново» 30 марта после 13 лет работы на своем посту. Он возглавлял академию с 2008 года. Дмитрий Егоров пообщался с Лариным в феврале, когда тот еще занимал свой пост в академии, и узнал о зарплатах в клубе, планах на РПЛ и о том, что у Ларина в российском футболе есть враги.
Спустя несколько месяцев это интервью стало еще более актуальным.
Как «Чертаново» и Ларин не попали в РПЛ
— В «Слабом звене» говорят: «Сейчас у вас пять тысяч, а могло бы быть пятьдесят». Тоже самое и у вас — Чертаново сейчас в середине ФНЛ, хотя могло быть в РПЛ. У вас окончательно сложилось понимание, почему клуб в прошлом сезоне «отписали» в последний момент, и он не вышел?— Конечно, со мной никто не контактировал и моего мнения не спрашивали. Я еще не дорос до такого уровня, чтобы со мной советовались. Видимо, это решение об отмене стыковых матчей было нужно самой Премьер-лиге. С точки зрения: не кто вылетает, а кто не вылетает из нее, так как было понятно, что клубы РПЛ не хотели вылетать. Один чемпионат заканчивался и следом начинался другой, а стыковые матчи в этот сценарий не вписывались. По крайней мере, таков был главный аргумент. Как было на самом деле, мне сложно сказать, могу только догадываться. Были опасения, что у «Чертаново» нет болельщиков и своего собственного стадиона. Наверное, нашей ошибкой было не сыграть на БСА «Лужники», чтобы всем дать понять, что это реально. Я же как-то говорил, что в случае выхода в РПЛ мы будем играть на этой арене, но мне никто не верил.
Мы ведь прошли лицензирование для участия в РПЛ и были единственным клубом из ФНЛ, кроме «Химок» и «Ротора», который сделал это на всякий случай, если кто-то из РПЛ откажется от участия. Мы видели, что это реальная история. У нас была договоренность с БСА «Лужники», и мы прошли все остальные критерии. Получили лицензию, которая у меня в кабинете сейчас висит как память.
— Сколько бы стоила аренда?— Сложно сказать, это зависело бы от количества матчей, которые мы в общей сложности бы сыграли. Наверное, намного дороже, чем сейчас. Но мы понимали, что РПЛ — это деньги от ТВ-прав, букмекерские спонсоры. В ФНЛ каждый клуб получает от одного до двух миллионов рублей от спонсоров. В общем-то, это копейки, учитывая, что мы платили взнос лиге в районе 12 миллионов. А в РПЛ уже другая ситуация и другие деньги. У нас все было для этого готово: договоры с букмекерами, две компании, готовые дать средства для участия в РПЛ. Мы бы справились со своими нуждами. А что касается суммы за аренду стадиона, вместе с верхним ярусом, то думаю, это стоило бы где-то пять миллионов за матч.
— Вы бы реально покрывали расходы за счет спонсоров?— Ну конечно. У тебя же есть замечательный ролик про семечки, Химки, «Чертаново» — и там все четко и понятно, даже добавлять нечего. Я не понимаю, зачем увеличивают бюджет, когда клуб выходит в РПЛ. Проще тогда не выходить. Да, у нас небольшие зарплаты у ребят, но не было бы такого, чтобы пришла вся команда и просила увеличения. В планах было отыграть один сезон, начать выступать в РПЛ и через полгода продать футболиста за 3-4 млн евро. Этих денег нам бы хватило, чтобы остальным игрокам увеличить зарплаты. Планы были именно такие.
— Если бы выходили в РПЛ, какая бы средняя зарплата была у условного Сарвели, который ушел?— Если бы мы вышли в РПЛ, ни один футболист бы не ушел. Ни Пруцев в «Сочи», ни Прудников в «Оренбург», ни ребята в «Крылья Советов» (сейчас экс-игроки «Чертанова» будут играть в финале Кубка России как костяк «Крыльев Советов»). Средняя зарплата в РПЛ была бы где-то 200 тысяч.
— У вас была мысль, что если вы выходите в РПЛ с такими зарплатами, то убиваете рынок?— Конечно была. Но у российского футбола уже тридцать лет есть только один путь, и никто не предполагает другой. Почему бы не попробовать? Для нас весь этот многолетний труд не то что насмарку, но оказался недоделанным. Может, когда-нибудь повторим, но не знаю, хватит ли на это сил.
— Почему вы не подавали апелляцию?— Потому что было не понятно до конца, нужно ли городу за нас впрягаться. Понятно, что уже есть ЦСКА, «Локомотив», «Спартак», «Динамо» и «Торпедо», которое через какое-то время окажется в РПЛ. У нас есть минусы, я понимаю. Среди них — опасения, что болельщиков будет мало. Хотя я аргументирую: из 15 домашних матчей пять будет с топ-клубами, болельщики точно придут на них. И остается не так много игр, где нужно решать проблему с болельщиками. Ну и потом, я помню момент, когда на мое любимое «Динамо» ходило три тысячи болельщиков, когда они в «Химках» играли, на «Спартак» — пять тысяч. На «Локомотив», пока они стадион не построили, вообще 10 человек ходило. Все приходит со временем, и если дать возможность — болельщики будут. Тем более что у нас есть своя философия. У кого сейчас она есть?
— Какая у вас философия?— В «Чертаново» играют те, кто обучался в нашей академии. Поэтому у нас есть какая-то философия и мы ее придерживаемся. У других клубов она, наверное, тоже есть. Но если меня спросят, у кого какая, то я не смогу ответить. Вот какая философия у «Спартака» или «Зенита»?
— У «Зенита» — брать всеми способами лучших российских игроков. Собирать их массой как в Спарте: лучшие выживут, а худших отдадут в аренду в «Сочи». Похоже на философию?— Да. Но такая философия нравится? Она правильная? Я просто не понимаю. Может, это тоже путь.
— Если бы «Чертаново» вышло в РПЛ, вы бы приобрели легионеров?— Нет. Мы четко наметили путь, при котором мы используем только академию. И очень хотим его придерживаться. Потому что должно быть какое-то отличие, то, что цепляет.
— Какая фанбаза сейчас у «Чертанова»?— К нам, бывает, приходят до полуторы тысячи человек при вместимости в 1700. Но надо понимать, что из этих полутора тысяч — очень много воспитанников. Дело в том, что мы ж не у себя на районе в Чертанове играем, а в «Лужниках». Хотя как-то играли в Чертанове с «Торпедо» перед их выходом в ФНЛ — это был самый лучший матч: классная английская атмосфера, когда все было битком, места все заняты и люди стояли даже около стадиона. Вот это было топ. Но мы же не можем играть в ФНЛ на районе.
Бюджетные деньги и деньги «Чертанова»
— Можно же назвать «Чертаново» бюджетной командой?— Да, конечно. Единственное наше отличие от всех остальных бюджетных — у нас нет профессионального клуба и мы участвуем в соревнованиях как академия. Это уникальный случай в России: у нас нет юридического лица и мы играем как общеобразовательное учреждение. Поэтому когда говорят, что бюджетное финансирование надо запретить, я в целом с этим согласен. Может, я лукавлю, конечно, но считаю, что именно для развития молодых футболистов помощь государства и нужна.
— Но как тогда «Чертаново» хочет играть в РПЛ, если является академией?— «Чертаново» хочет играть там, где заслуживает. Если бы мы по спортивному принципу в РПЛ попали — почему бы и нет? Да, у нас такие дети выросли, что могут кого угодно побеждать. Считаю, самое главное в спорте — спортивный принцип. Именно когда он есть, спорт может развиваться.
— Ходят разговоры о том, чтобы закрыть РПЛ и сделать так, чтобы в ней участвовали всего 12 команд. Команд, у которых есть свои стадионы и которые активно развиваются в медиапространстве. Если бы вы были руководителем российского футбола, вы бы допустили «Чертаново»?— В лиге из 12 команд тоже есть какой-то смысл. Если это привлечет дополнительные финансы и если в них будут собраны российские футболисты и наши клубы будут играть в еврокубках, то, наверное, в этом есть смысл. Но у меня есть опасение, что если сократят Лигу, да еще и не мы в ней будем играть, то русские где будут играть? К теме лимита, кстати говоря. Я считаю, что лимит надо отменять, но только тогда, когда будет запрещено бюджетное финансирование клуба. Потому что мне не нравится, когда легионеры увозят бюджетные деньги. Мы развиваем легионеров и другие сборные.
— Какие средние зарплаты в «Чертаново»? Тысяч 70-80?— Когда Умяров уходил в «Спартак», у него была зарплата меньше 20 тысяч рублей. И сейчас у нас есть три футболиста основы, у которых зарплата меньше 20 тысяч рублей. Понятно, что есть два-три человека у которых зарплата во много раз больше. Мы же не будем Абаеву платить 20 тысяч. Человек 12 лет отыграл в Премьер-лиге.
— Парни не просят повысить?— Просят. Говорят, что они играют в основе и получают 20 тысяч, а рядом играет другой игрок, который получает 60. Но что тут делать.
— А какая вообще система с контрактами у «Чертаново»?— Первый контракт мы всегда подписываем на три года. А потом уже продлеваем по году. При этом мы всегда открыты к футболистам, всегда скажем, если к ним есть интерес.
— Самый большой трансфер на выход в это трансферное окно?— Точную сумму называть не буду. Это будет неправильно по отношению к «Крыльям». Но скажу, что продажа восьмерых ребят в Самару дала нам деньги, на которые мы можем год существовать в ФНЛ. Вот многие говорят, что «Чертаново» бесплатно берет футболистов из академии. Но вы извините меня, чтобы иметь воспитанников, которые могут спокойно играть на уровне ФНЛ, нужно лет 10 над этой академией работать. 10 лет плодотворной работы. Вот мы сейчас и пожинаем плоды этой работы. Да, у нас нормальное финансирование со стороны Правительства Москвы, я не скрываю. Мы берем ребят. И ведь игра в ФНЛ — это тоже ступень развития, которую мы даем. Высшая ступень.
— Глушенкова просто взяли с улицы?— Нет. Он играл в Смоленске. Потом был в «Локомотиве» и у него случилась череда травм. Он ушел оттуда. Мы его взяли. По первой тренировке сразу все стало понятно.
— Не раз приходилось слышать, что у Глушенкова не то чтобы проблемы с дисциплиной, но в коллективе ему довольно тяжело.— Да, он своеобразный парень. Но тем не менее, хорошо ладит со всеми ребятам в команде.
— А в чем своеобразность?— Ну он такой немного пофигист. Он может резко ответить почти любому человеку. Помню замечательный момент, когда в матче за «Спартак» ему дали пас не в ногу, а к угловому флажку. Макса так удивило, что игрок РПЛ не может отдать точный пас на 15 метров, поэтому он даже не стал бежать за мячом. В раздевалке Тедеско «напихал» ему как следует. Но к таким футболистам, как Макс, надо подход найти. Легче всего просто взять и выгнать человека из команды. Задача тренера — найти подход к каждому футболисту. И это при том, что Тедеско мне очень нравится, как тренер.
— Его пофигизм отразился в том моменте, когда у него была травма колена, его спрашивали о здоровье, а он отвечал, что все нормально. В итоге — кресты.— Я не знаю, кто виноват в том случае. Но могу сказать одно: что бы в жизни Макса не происходило, на его игру это никогда не влияет.
— У Умярова вроде все хорошо, но «Спартак» подписывает легионера из Голланди Хендрикса на позицию опорника.— Вот это как раз та причина, по которой я не люблю легионеров. Порой им несправедливо доверяют место на поле.
— Что Умяров говорит о «Спартаке»?— Ему очень нравится. Конечно, он же с детства за «Спартак» болеет, всегда мечтал там оказаться. Кстати, когда Наиль и Макс переходили в «Спартак», я для себя сделал прогноз: у Умярова больше шансов закрепиться в составе.
— Почему?— Он более трудолюбив, у него характер проще.
— По поводу трансфера ребят: итальянский агент Камоцци сообщил, что это он указал «Спартаку» на Глушенкова и Умярова. Слышали?— Слышал такую фамилию от Сергея Егорова. Но я не знаю, кто этот человек. Никогда с ним не пересекался и не представляю, кто это. К сделке он вряд ли имеет отношение.
— Думаете, «Спартак» сам вышел на них?— Думаю, какой-то агент сообщил им, что у «Чертаново» есть финансовые проблемы, и они готовы продать любых игроков, чтобы выручить средства. У Наиля было такое же предложение от другого клуба, но он выбрал «Спартак», потому что с детства за него болеет.
— Но вы всегда «Спартак» не любили. — Там смешная история. Родители снимали дачу в окрестностях Челюскинской. Следующая остановка, если ехать на электричке — Тарасовка. Каждое лето в детстве я пропадал на базе «Спартака», знал всю команду, подавал мячи. Тогда Бесков был тренером. И вот как-то раз мне на голову свалился кирпич. Ну как свалился, ко мне подошел сын одного из футболистов и ударил сзади кирпичом по голове. Ни с того ни с сего подошел и ударил. С тех пор я болею за «Динамо», а не за «Спартак». На самом деле, не по этой причине, конечно — у меня отец всю жизнь за «Динамо».
— А откуда мальчик на базе?— Да сын Вагиза Хидиятуллина. Не знаю, помнит ли он этот момент. Мы с ним ни разу не пересеклись после, не спрашивал, помнит ли он.
Пиняев
— Здесь на сборах Серега Пиняев постоянно рядом с вами — вы как друзья выглядите вместе, хотя ему 16.— Так получилось. На самом деле, когда мы вчера играли в бильярд, ему надо было в одном вопросе посоветоваться. Я сказал ему, чтобы он подходил. Хотя да, мы общаемся. Я вообще со всеми общаюсь. Каждодневное общение позволяет понять людей и правильно выстраивать с ними работу в клубе.
— Что в Сереге изменилось за последние годы славы?— Он просто взрослеет. Время идет. Он сам по себе неглупый парень. Когда с ним общаешься, то иногда даже удивляешься. В свои 16 лет какие-то взрослые мысли говорит. В этом он тоже достаточно особенный парень. Был, наверное, лишь один непростой момент, связанный с известностью, но мы его пережили. Я не могу о нем рассказывать. Но есть вещи или люди, которые могут отвлекать от футбола, что-то обещать.
В остальном же были какие-то мелкие истории, когда его нужно было правильно направить. Например, он выкладывал в инстаграме рекламу. Платят там условно 600 рублей, а он заливает. Но сейчас это все прошло. У нас такая интересная ситуация: нам часто говорят, что нам надо пиарить свой клуб, набирать подписчиков в соцсетях. А когда мы начинаем делать, то говорят: «Да это же плохо для Пиняева, это всему вредит». Получается, на ком нам делать пиар клуба? Тут надо просто правильно найти ту грань, через которую не переступишь в ущерб футболу. Как сейчас Сережа шутит: «Я скоро блогером стану, а не футболистом».
— Кому вообще пришла в голову идея с 433?— Мы взяли нашего воспитанника Эльхана Салахова на сборы. Он 1998 года рождения, играл за «Чертаново-2». Как он мне сказал, я всего на двух его матчах был, хотя мне казалось, что больше. Ему пришла идея сделать такой клип. Видимо, из-за того, что там была приставка FIFA, он так зашел. На сегодня почти 6 миллионов просмотров. Сейчас ходим по гостинице как звезды, ха-ха. Донецкий «Шахтер» на нас смотрит, как на звезд. Все знакомые присылали мне это видео и говорили, что это круто. На аккаунт «Чертанова» даже Френки де Йонг подписался. Правда, говорят, что потом отписался, но скрин успели сделать.
— Что сейчас у Пиняева с «МЮ»? Пандемия сильно помешала?— Сейчас еще ужесточили закон из-за брексита. И так было мало шансов, что он куда-то уедет, а сейчас тем более. Поэтому в спокойной обстановке он играет за «Чертаново». Время идет, не обращаем ни на что внимания. «МЮ» следит, они как раз прокомментировали то видео: написали «Brilliant!». Знаю, что есть еще интерес от других европейских клубов.
— Они свой интерес активно не проявляют?— Они мне пишут, узнают до какого года контракт.
— Нет ощущения, что Пиняева хотят украсть?— Нет. Ну и потом все понимают, что нужно сделать так, чтобы после его ухода клуб не остался нищим. Серега и сам много раз мне об этом говорил. Если будет уходить, то сделает так, чтобы клубу было хорошо.
— Агенты как на это влияют?— Сейчас никак.
— Но у него же есть агент. — Павел Андреев.
— Как и у всех в «Чертаново». — Да, он работает с большинством «чертановских» футболистов. Это очень удобно: при переподписании контрактов никто не просит увеличенные подъемные или зарплату. Андреев не лезет в дела школы и наоборот. Если бы его не было, то какие-нибудь футболисты просто уходили бы бесплатно.
— А почему именно Андреев?— Он предложил, я согласился. Мы были на турнире Гранаткина в Санкт-Петербурге. Просто на трибуне увиделись и поговорили.
Хотя до этого были знакомы еще с 2013 года, когда у нас ребята из 1996 года в дубль «Кубани» ушли. Он помогал им.
— Со стороны это может выглядеть как работа на одного агента.— Тут ситуация простая. Любой агент сейчас может предложить нам футболиста. Если игрок нам подходит по своим футбольным качествам, то пусть у него хоть кто будет агентом. Но пока особо желающих не вижу. Мы не хотим, чтобы было как у Галицкого, когда он берет парня, вкладывает в него деньги, душу, а потом агент приходит и забирает его в другой клуб или диктует ему свои условия. Это неправильно. Агент что-то должен вкладывать тоже.
Нынешняя ситуация нас полностью устраивает, потому что мы не увеличиваем расходы клуба, а наоборот — за счет продаж пополняем бюджет.
— Есть давление со стороны других агентов?— Мне кажется, что есть. Если не напрямую, то косвенно. В том числе через прессу.
— Василий Уткин вас особенно любит.— Я считаю, что он один из топовых журналистов в России. Но какой смысл кому-то отвечать. Я хочу футболом заниматься, а не в перепалки вступать, как Соловьев.
— Он обвиняет вас в том, что вы рассовали миллион долларов по карманам.— Обвинять можно в чем угодно. У меня было желание показать платежные документы, когда пришли деньги от «Спартака» по трансферу Глушенкова и Умярова. Я даже в «Спартак» звонил. Там мне говорят, что не надо показывать. Этот сотрудник, кстати, недавно уволился оттуда.
— Цомая?— Да. Это конфиденциальная информация. Но опять же, Вася Уткин может приехать ко мне в школу и посмотреть документы. Я могу их показать без проблем любому журналисту, но без фотографирования. Я 28 лет в «Чертаново». Я безумно люблю футбол. Не хочу лезть в распри, кому-то что-то доказывать. Вот и все.
Уход из «Чертанова»
— Вы сами получали предложения от других команд?— Нет. Никогда не получал. Ходили слухи о моем уходе в «Крылья» и в «Локо», но они никогда не имели под собой почвы. Это все неправда.
— А сами хоть раз думали уйти?— У меня есть цель — «Чертаново» в РПЛ. Это дело всей моей жизни. Я не знаю, что должно случиться, чтобы я отсюда ушел.
— В финансовом плане для вас это выгодное дело? Вы богатый человек?— У меня нет своей квартиры, я ее снимаю. Дачи тоже нет. Зато есть много футбола. У нас кстати очень удобно, что академия и клуб — это одна организация. То есть у меня две должности, по сути.
— То есть у вас две зарплаты?— Нет. Зарплата одна. 116 тысяч.
— И это все?— В «Чертаново» все.
— Есть еще дополнительные?— Да. У нас есть небольшой бизнес с друзьями, связанный со строительством. Никакой роскоши, так и живу.
По нашим данным, при обыске у Ларина действительно не оказалось ни квартир, ни дач, ни больших счетов в банках.
О русском футболе
— Давайте теперь тезисно и в виде блица еще на несколько вопросов ответим. — Давайте.
— В чем секрет академии «Чертаново»?— Секрета нет. Другие академии тоже хорошие. Просто в главных командах либо денег много очень, либо есть ежегодное бюджетное финансирование. В противном же случае все бы наигрывали молодых в своих составах, а потом продавали. А так места для молодежи нет. В Европе же все клубы, кроме топовых, зарабатывают на продаже молодых.
— Дальше — лимит. Вы за отмену лимита или против?— Я за отмену лимита только в том случае, если не будет бюджетного финансирования. Если и вводить лимит, то только на качественных легионеров. Если будут играть только топовые легионеры, тогда есть смысл в лимите.
Главный аргумент критиков, что в отличие от русских паспортистов, иностранцы просят меньше денег. Русские же паспортисты действительно не заслуживают таких сумм. Но так работает система. В России есть множество бизнесменов, которые готовы вкладывать деньги в частные клубы, но они понимают, что дойдут до определенного уровня и не смогут тягаться с государственным бюджетом, с огромными зарплатами, ничем не подкрепленными. К этому моменту у частников просто разберут всех футболистов, и они не заработают. Если отменить государственное финансирование, появится много частных клубов с бюджетом по сто миллионов, как «Велес». Возможно, мы сделаем шаг назад, но следом сделаем два вперед.
— Мы как-то забываем, что в Европе тоже есть лимит на игроков без Шенгена. Отменяя лимит в России сейчас, не рискуем ли мы потерять все?— Абсолютно верно. Мы рискуем потерять все, но нужно правильно расставлять приоритеты между клубами и сборной. Я, например, за сборную. Руководители клубов, в первую очередь, думают про себя: они хотят достойно играть в Лиге чемпионов, за счет чего восполнять бюджет. Если бы я был руководителем «Спартака», ЦСКА, «Локомотива» или «Динамо, мне было бы тоже плевать на сборную, главное — клуб.
— Как вы представляете структуру российского футбола?— Это, может быть, не напрямую связано, но наш футбол убивают деньги. Лучше бы в российском футболе было меньше денег. Раньше мы на легионерах не зарабатывали, а только тратили на них по 500 миллионов долларов. На эти деньги можно было бы построить стадионы, манежи, поля по всей стране. Была бы выстроена правильная инфраструктура, и у нас появились бы свои легионеры.
А так — мы же даже не знаем весь потенциал молодых российских футболистов, потому что есть регионы, где нельзя заниматься футболом, где нет никаких условий. Но мы в «Чертанове» хотя бы два раза в год проводим анкетные просмотры. Юрий Горшков в возрасте 10 лет сам написал нам анкету из Кондопоги. Сейчас вызывается в молодежную сборную России и успешно играет в «Крыльях Советов».
— Вы согласны, что российский футбол в метафоре — это «юный футболист, который получил большой контракт, потратив деньги на сиюминутное развлечение и ничего не оставив на потом»?— Так было раньше. Сейчас появился Александр Дюков, у которого горят глаза работать и есть финансовые возможности. В нашем футболе появились такие лиги, как ЮФЛ-1, ЮФЛ-2, — это всё бесплатно для нас, существует за спонсорские деньги. Можно что угодно говорить, но Дюков вовлечен в футбол на 100 процентов. Он — фанат футбола и всегда соглашается на личные встречи, которые иногда длятся по несколько часов.
— В российском футболе у вас есть враги?— Думаю, что да, я здесь, к сожалению, многим мешаю.
Скачать приложение Sport24 для Android
Скачать приложение Sport24 для iOS
