Георгий Тигиев был главным тусовщиком российского футбола. Бурная ночная жизнь органично сочеталась с яркой игрой сначала в «Торпедо», а потом и в «Анжи». Все покатилось вниз в «Спартаке», где Георгий оказался в 22 года. Регулярные нарушения режима и тяжелые травмы привели к тому, что в 26 лет Тигиев остался без клуба. Чуть позже он всплыл в медиафутболе, но потом снова пропал. Автор Sport24 Тигран Арутюнян встретился с Георгием в Москве и выяснил, куда его завела яркая и порочная карьера футболиста.
«Хочу в последний раз залезть в профессиональный футбол. Оступлюсь — соберу вещи и поеду домой, в Беслан»
— Два года назад ты ярко ворвался в медиафутбол, но потом куда-то исчез. Что случилось?— В марте прошлого года я порвал заднюю, когда мы с «Броуками» играли против «Оренбурга». Начал восстанавливаться и перешел в «Fight Nights» — команду Камила Гаджиева. Там оказалось, что нога не долечена, поэтому я толком не играл. Потом ушел в «Деньги». Там снова пошли бесконечные рецидивы. По факту я год провел без футбола и пропал со всех радаров. — Что делал все это время?— Кайфовал, валял дурака, короче — не жил, а просто существовал в Москве. 9 марта встал на весы и офигел — 95,6 кг! У меня что-то щелкнуло внутри, и я решил привести себя в порядок — за месяц скинул до 80 кг. Последний раз столько весил аж в «Спартаке». Я много балаболил, обещал стать дисциплинированным, но на деле снова наступал на одни и те же грабли. В этот раз все серьезно — режим, правильное питание, тренировки. За месяц я не сделал даже глотка пива!
— Респект. — Проблема в том, что ко мне очень быстро липнут лишние килограммы. Всегда завидовал людям, которые могут много есть и не набирать. Удивлялся, когда Жано в «Спартаке» накладывал себе в тарелку горы пасты и мяса и при этом вообще не толстел. Для таких, как он, в аду забронирован отдельный котел (смеется). — Ха-ха.— Сейчас мне хочется доказать самому себе, что я чего-то стою. И закрыть рты многим тренерам и руководителям, которые в меня не верят. Если еще раз оступлюсь — соберу вещи и поеду домой в Беслан. Но, надеюсь, все будет нормально. Дьяк [Виталий Дьяков] помог мне попасть в команду «Тандем», которая будет играть в новом сезоне Медиалиги. Он за меня поручился, поэтому я не подведу. Хочется без травм провести сезон, дойти как можно дальше и потом попробовать залезть в профессиональный футбол. В последний раз. — Два года назад ты говорил примерно то же самое: «Если вести правильный образ жизни, не заниматься ерундой, режимить, то все получится. Зимой посмотрю варианты и попробую вернуться в профессиональный футбол». Ты сам-то себе веришь?
— Увидишь — в этот раз я не сорвусь. Я настроен очень серьезно — если не сейчас, то уже никогда. Два года назад были только слова, пустозвонство — я не делал ничего, чтобы вернуться в профессиональный футбол. Травма задней меня морально надломила. В какой-то момент я просто запарился лечиться. Тогда, к сожалению, в мою жизнь снова пришли тусовки и алкоголь. — Ты сегодня не зарабатываешь миллионы. Сколько тратишь за месяц в Москве? — В 100-120 тысяч спокойно укладываюсь. Не считая съема жилья. А на что мне тратить? Были бы тусовки, тогда, конечно, и миллиона не хватило бы. Но сейчас я живу спокойную жизнь обычного человека. Хотя я всегда был обычным пацаном. Просто когда в кармане в первый раз появились большие бабки, начал разбазаривать их направо и налево. Но сейчас трачусь в основном на еду и транспорт.
— На транспорт — на такси?— Какое такси, ты что?! На него в Москве как раз все сто тысяч и уйдут. Езжу только на метро.
«Я спускал деньги на караоке и всякие ублюдские места. Совсем этим не горжусь»
— Чего больше всего не хватает из той жизни, когда у тебя на счету были миллионы? — Иногда хочется поужинать в каком-то крутом рестике. Вот по этому, наверное, скучаю. А тем, что раньше спускал деньги на караоке и всякие ублюдские места, я совсем не горжусь. Слава богу, что в моей жизни этого больше нет. — Помнишь самую большую сумму, которую спускал за вечер в те «золотые» времена?— Конечно. — Сколько?— Угадай.— Миллион? — В несколько раз больше. За полтора дня. — А как такое вообще возможно? — Мы взяли чемпионство со «Спартаком». Посидели командой, спокойно отпраздновали. В конце сезона я решил собраться со своими друзьями, тоже отметить. Мы встретились в 10 утра. Дома были в 10 вечера следующего дня. За все время сменили 5-6 заведений.
— Когда утром посмотрел на баланс карты, был в шоке? — Мне вообще было пофиг. Тогда я еще не осознавал, куда качусь. Совсем недавно рассказал эту историю отцу. Он обалдел: «Георгий, твою мать, как так можно?!»— Что ответил ему?— «Па, зато я честно признался». Мне стыдно перед отцом за многие моменты. Я как-то ему сказал: «Прилетай в Москву, купим тебе машину». У меня тогда с премок и с зарплаты накапало 10 миллионов, наликом. Даже если бы машина стоила больше, я бы добавил. Мы походили по автосалону, но в итоге он отказался — сказал, что не хочет. А маме потом признался: «Как я возьму себе машину? Это неправильно, у Георгия же ее нет».— Благородно.— Да. А я повел себя как тупорылый человек. В этот же день взял новую «Ешку» за четыре миллиона. Приехал к отцу: «Пап, смотри какая!» Нет чтоб самому купить отцу машину, приехать и молча положить ключи на стол… Зачем я вообще у него спрашивал? Мама ему до сих пор припоминает тот отказ. — При этом ты рассказывал, что папа с твоей помощью построил дом в Осетии. — Мой папа в этом плане зверь. Я даже был не в курсе, что он строит дом. Узнал, только когда сам приехал в Беслан. Отец посмеялся: «А ты думал, мы тут бобров пасем?» Оказалось, что на какую-то часть из тех денег, которые я ежемесячно отправлял, он покупал стройматериалы. А фундамент возвел, когда я еще когда играл в молодежке «Кубани». Я удивлялся, спрашивал у мамы: «А на что папа собрался дом строить?» — «Он сказал, что через 2-3 года ты заиграешь и деньги точно будут».— Своей недвижимости у тебя нет?— Не-а. Мне многие советовали покупать квартиры и помещения, пока была возможность. Но я никого не слушал. Мозгов не было вообще. Сейчас осознаю, что с моей зарплатой я спокойно мог взять 2-3 квартиры в Москве. Но их у меня нет. — Как и машины?— Да. Но тут я вообще не жалею. Машины — шляпа. Это я раньше думал, что быть без тачки стремно и стыдно. Но это полный бред.
— Какие у тебя еще были тачки, помимо того «Мерседеса» за 4 миллиона? — Когда я играл в «Анжи», у нас с братом была блатная «Нива». Взяли ее за 400 тысяч, еще тысяч 200-300 потратили на тюнинг. Гонял на ней по Махачкале, приезжал на базу и на игры. — Солидно. — После того «Мерседеса» купил у Жано «Панамеру». Как я с нее кайфовал! Но когда в первый раз сел, не понимал, как ехать — там кнопок больше, чем в самолете. Смотрел ролики на ютубе, чтобы понять — какая кнопка за что отвечает. Зато знакомым тысячу звонков сделал — выпендривался, что у меня «Порш». — Понятное дело. — Потом у меня был «Мерседес GL». Последняя моя машина на данный момент — продал ее, когда только-только ушел из «Спартака», в 2021-м. Нужны были деньги. — Иметь все — и почти все это потерять. Ты не съедаешь сам себя? — Первое время после «Спартака» я эмоционально сгорел. Было трудно осознавать, что еще недавно я был в лучшем клубе России, в Москве, а в итоге — ни с чем вернулся в Беслан. Я запивал и заедал стресс. Но я благодарен богу, что в моей жизни был этот этап. Сейчас я счастлив, меня все устраивает.
«Жалею, что попробовал алкоголь. Я быстро полюбил отдыхать, быть в опьяненном состоянии»
— Твоя карьера может служить для молодых футболистов примером того, как не надо. О чем ты жалеешь сильнее всего?— О том, что попробовал алкоголь. Я быстро полюбил отдыхать, быть в опьяненном состоянии. Хотя выпивший Георгий всегда был главной болью моей мамы. — Когда в твоей жизни впервые появился алкоголь?— Когда играл за «Торпедо». Меня начали подключать к основе, и я в первый раз увидел, что профессиональные футболисты пьют пиво после тренировок. Мне казалось, что хлопнуть баночку — это круто. Потом я перестал ограничиваться банкой и начал сильно перебарщивать.
— В «Торпедо» тогда играл Сергей Давыдов — один из главных любителей выпить в русском футболе. — Он-то и показал мне, как надо отдыхать (смеется). Впервые я увидел, как Дава отжигает — на банкете основы в Раменском, по случаю завершения сезона. Будак [Александр Будаков] набрал мне и еще двоим парням из дубля: «Приезжайте». Серега там, конечно, феерил! От энергичных танцев с него текло ручьем — мне кажется, он так на поле никогда не потел. Я еще удивлялся: «Как такой чудак столько лет отыграл в Премьер-лиге?»— Хах.— На самом деле, Сереге и Будаку я буду всегда благодарен — они были ключевыми людьми в моем «торпедовском» этапе. Когда играл за дубль, нам часто не платили, поэтому в кошельках был воздух. Давыд и Саня давали нам деньги из своего кармана, покупали продукты. Не знаю, как бы мы жили, если бы не они. — Кто еще из бывших партнеров удивлял тебя — со знаком плюс или минус? — Ивелин Попов. Мы пересеклись с ним в «Кубани». Он любил общаться с молодыми, часто подтягивал нас на посиделки. И сам закрывал счета. Я когда увидел эти цифры — 140-150 тысяч — был в шоке: не понимал, как человек за один вечер может достать столько из своего кармана.
— После неполного сезона за «Торпедо» в Премьер-лиге ты перебрался в «Анжи». Как тебе работа с Семиным?— Он доверял молодым. Призывал нас быть смелее, не бояться идти в обыгрыш. Играли как-то с «Ростовом». Я смотрелся неважно, много косячил. В одном моменте я во время нашей контратаки упустил мяч за боковую линию. Смотрю, Палыч на меня замахивается кулаком: «Жора, твою мать!» Честно говоря, я был уверен, что он даст мне леща. С тем, что больше не сыграю у Палыча, я уже смирился, но он неожиданно выпустил меня в основе на следующий матч. Такое отношение подкупало.
— В строгом Дагестане с кутежами было тяжелее, чем в Москве? — Почему? В Махачкале тоже есть места, в которых можно хорошо отдохнуть. Тот же караоке. Помню, поехали однажды на выезд в Краснодар — за пять дней до матча. Ехать так рано было ошибкой. Большую часть времени мы куролесили в городе. Потом вышли на матч, заглотнули три и поехали домой. Самое страшное, что тогда я даже не осознавал, что делаю что-то не так.
«Когда играешь, для девушек ты ходячий кошелек. Одной купил сумку за 350 тысяч — тупой!»
— Как ты переходил в «Спартак»?— Я был на зимних сборах с «Анжи». Тут звонок от моего агента — Павла Андреева: «Ну что, Жор, идем в «Спартак»?» — «Конечно, идем». Знаешь, так ответил, как будто предложения от топ-клубов — были для меня обычным делом. Но в голове я прокручивал одну и ту же мысль: «Меня позвали в «Спартак!» *** (Офигеть)!
— Понимаю. — Прилетел в Москву подписывать контракт. Заехал перед этим в офис к Андрееву, он сказал несколько слов: «Смотри, чтобы Москва тебя не испортила. Самое главное — не съедь с трассы». — Сколько продержался?— Первое время все было нормально. Я притирался к коллективу, пахал, доказывал. Но потом начались какие-то нелепые понты, какие-то непонятные телки рядом. — Что значит непонятные? — Когда ты футболист, девушки смотрят на тебя, как на ходячий кошелек. Тогда мне казалось, что я весь такой из себя классный, поэтому девушки обращают на меня внимание. Но нет — в них просто просыпалась меркантильность. Я тебе расскажу историю, а ты сам рассуди — прав я или нет. — Давай.— Я только перешел в «Спартак», зимние сборы. Никого не трогаю, спокойно тренируюсь. Вдруг мне в директ пишет какой-то мужик, бизнесмен: «Георгий, слежу за тобой еще со времен «Торпедо». Удачи тебе в «Спартаке». Будешь в Москве — набирай, встретимся». — Так. — Я вернулся в Москву. Мы с ним созвонились, договорились о встрече. Он сказал: «Ты очень понравился моей подруге. Не против, если она тоже будет?» Мы встретились в каком-то невероятно крутом ресторане, с космическими ценниками — я даже названия не помню. Этот мужик был со своей девушкой, потом пришла его подруга: видно, что при деньгах — брендовые шмотки, украшения, тачка. После этого «двойного свидания», мы начали плотно с ней общаться. И в какой-то момент от нее пошли какие-то левые движения: «А ты мне не купишь колечко? А ты мне не купишь сумку?» Я открыл сайт, одна сумка — 350 тысяч! И что, ты думаешь, я сделал?
— Купил? — Да. Тупой! Я пошел на эту ублюдочную трату денег, просто чтобы удовлетворить свои первичные потребности. Мы «провстречались» где-то 2-3 месяца, а потом она укатила заграницу с каким-то другим типом. Причем узнал я это, когда увидел фотки в социальных сетях. Тогда, конечно, я высказал все, что о ней думаю. Теперь ты ответь — разве это не меркантильное поведение? — Меркантильное.— Ну вот, о чем я и говорил. Но если бы я был девушкой, тоже вел бы себя потребительски по отношению к богатым футболистам. Так что их поведение можно понять.
«Однажды дал в долг 1,2 миллиона. Но язык никогда не поворачивался просить деньги назад»
— Меркантильные девушки, конечно, проблема, но из-за них редко заканчивают с футболом. В какой момент твоя карьера пошла под откос? — После первых «крестов». Я никогда не понимал — как вообще можно порвать крестообразную связку? Но в итоге прочувствовал это на личном опыте. До сих пор жутко вспоминать. Взяли чемпионство, прошли сборы, начинается новый сезон. На матч с «Тосно» я в старте. Середина второго тайма — стык с Заболотным: он меня подталкивает, я неудачно приземляюсь на правую ногу и рвусь. Кажется, от боли я тогда где-то на 10 секунд потерял сознание. Вот после этой травмы у меня и началась разгульная жизнь. — Подожди — а как же доказать всем, что ты можешь вернуться сильнее?— Когда восстановился, понял: залететь обратно в основу будет практически невозможно. Можно сказать, что в тот момент я сдался. Сошел с трассы, как и говорил Андреев. Начал прожигать жизнь. Думал, что контракт у меня на всю жизнь. Дурачок. — Партнеры по «Спартаку» не пытались привести тебя в чувство?— Ребята жили своей жизнью, зачем им за меня переживать? Да и плюс они вряд ли понимали, насколько у меня запущенная ситуация. Никто не знал, какой жизнью я живу. Чтобы ты понимал, я мог гудеть до утра, а потом спокойно ехать на тренировку. Однажды висел в одном заведении до 8 утра, а после вызвал такси и поехал в Тарасовку — сбор был в 10.
— А тренеры не видели по тебе, что ты несвеж?— Перегаром от меня наверняка несло, но они не замечали. Тогда я нормально переносил такие ночные приключения. В душ сходил и все — свежий, как огурчик! — Почему близкие тебя не остановили? — Опять же — я просто никого не слушал. У меня было много разговоров с отцом, но я считал так: «Один раз погуляю — ничего не будет». И постоянно наступал этот «один раз». Брат пытался затащить меня в компанию предпринимателей, чтобы я вложил деньги в серьезное дело и не остался ни с чем после завершения карьеры. Он звонил: «Мы тут с ребятами кофе пьем — приезжай, обсудим дела». Но нахрен мне это кофе — мне было интересней с теми ребятами, с которыми можно было нормально потусить. Я еще такой безотказный был — на все соглашался. — Грустно.— Самое обидное, что практически все эти «друзья» пропали из моей жизни сразу после того, как у меня начались трудные времена. Если с Георгием нельзя потусить, он нам неинтересен. Если у меня нет таких возможностей, как раньше — что теперь, не нужно звонить, писать и интересоваться, как у меня дела? Очень обидно. — Платил в заведениях всегда ты? — Чаще всего. Но, кстати, в этом я не вижу ничего такого. Даже сейчас, если есть возможность, заплачу за своего близкого. Так уж я воспитан. Ненавижу, когда люди делят счет, платят каждый сам за себя. Мне это чуждо.
— Какую максимальную сумму ты одалживал? — 1,2 миллиона рублей. При этом у меня никогда язык не поворачивался попросить свои же деньги обратно. Для меня это всегда было неловко. Есть куча людей, которым я одалживал деньги, и они пропадали. А вторую половину я и сам не помню. Я не сторонник фразы: «Если хочешь потерять друга — дай ему в долг». Это что вообще за хрень? Если у человека нет денег, мне с ним что, отношения портить? Из-за чего, из-за монеты? Никогда! Но таких, кто думает, как я — очень мало. Сейчас люди за одолженный косарь докапываются. — В 2018-м ты уехал в «Крылья Советов», чтобы реанимировать свою карьеру подальше от Москвы. Но в Самаре с тобой произошла неприятная ситуация.
— Да уж…
— Сотрудники ДПС остановили твою машину, случился конфликт, тебя подозревали в том, что ты был под наркотиками. Экспертиза показала, что ты чист. Но осадочек-то остался?— В том, что я что-то принимал, были уверены многие, если не все. О чем мы говорим, если даже Андреев прислал из Москвы своих людей, чтобы они меня проверили. Пацаны, которых я называл «друзьями», были уверены, что постоянные гулянки Георгия просто привели к логическому развитию ситуации, и он начал нюхать. — А что считали в «Крыльях»?— Тогдашний гендир запретил тренерскому штабу включать в заявку на следующий матч — мол, там будет допинг-контроль, не дай бог я его не пройду. По его мнению, я был настолько конченным, что употребил и на следующий же день захотел сыграть с «Уралом» — зная, что там будут проверять. В то, что я чист, верили только мама с папой. Тогда мою репутацию серьезно очернили, это правда. В моей жизни никогда не было, нет и не будет наркотиков. Ну, может, будут, когда мне будет 85 лет (смеется).
— После ситуации в Самаре понял, что дверь в «Спартак» для тебя навсегда закрыта?— Она не была закрыта. После «Крыльев» я съездил в минское «Динамо», а потом вернулся в «Спартак». Начал сезон во второй команде. Перед стартом чемпионата к нам в раздевалку зашел Федун и обратился ко мне: «Все хорошо, спокойно набирай форму. Будем потихоньку возвращать тебя в основу». — Так.
— На следующий день игра с «Торпедо» — и я во второй раз рву кресты. Тогда вся жизнь пролетела перед глазами. Ехал на базу и плакал. Я забил на восстановление, а потом начался карантин. Уехал на три месяца в Осетию, практически ничего не делал, не лечился — только ел и пил. Как итог — вернулся в Москву с весом под сотку. Так что моя история в «Спартаке» в скором времени подошла к логическому концу.
«Федун оставлял впечатление доброго, щедрого мужичка. После ЦСКА дал тройные премиальные»
— Из Беслана ты добрался до «Спартака». Осознаешь, что даже несмотря на все ошибки, ты проделал очень крутой путь?— Конечно. — Со «Спартаком» ты стал чемпионом России. Как это было? — Однозначно — самый светлый и самый лучший момент в моей футбольной жизни. Мы обыграли «Томь», и Каррера дал нам три дня выходных. Если побеждаем в следующем туре «Амкар» — досрочно становимся чемпионами. Я спокойно полетел к родным в Осетию. И вдруг «Зенит» неожиданно проигрывает «Тереку» — мы чемпионы!
— Выходные с семьей пришлось отложить?— Глушак сразу написал: «Срочно бери билеты на самолет! Встречаемся в «Чайке». В итоге я полетел первым же рейсом и в ресторан завалился одним из первых. Там посидели, потом всей командой поехали в караоке на Арбате — его специально закрыли под нас. Я всех подначивал пойти танцевать. Но ребята стеснялись — мол, Каррера смотрит, неудобно. Но блин, мы же чемпионы России! Я танцевал от души. Потом встретил Массимо на базе, и тот улыбнулся: «Ну ты и хулиган. Будь аккуратнее!» Каррера был добрячком, хороший мужик. — Сколько дней праздновал чемпионство?— Ой, надо посчитать. Мы стали чемпионами 7 мая. Я должен был лететь в отпуск в Беслан 21-го — за пять дней до своего дня рождения. Но гуляния так затянулись, что дома я был только 25-го. День рождения тоже отметил с размахом — минимум 150 человек было! Ну а как по-другому — два отличных повода в один месяц. — Не поспоришь. — Но самое крутое было, когда нам вручили Кубок на стадионе. Тогда ведь и болельщики выбежали на поле. Начали нас обнимать, целовать. Настоящая народная любовь! Помню, сидим в раздевалке после этого безумства, передаем по кругу Кубок с шампанским. Только делаю глоток, ко мне подходит Сергей Лавров: «Георгий, поздравляю с чемпионством!» Я охренел, чуть язык не проглотил. Министр иностранных дел России знает мое имя! Потом хвалился перед родителями. — Какой коллектив был в том «Спартаке»?— Офигенным. Русские, легионеры — все друг с другом общались, атмосфера в команде была топовой. Единственное, защитник Маурисио был каким-то странным. Ходил вечно сам по себе. Казалось, что он какой-то злой чувак. На тренировке мог спокойно влететь двумя ногами сзади. Для меня это было дико. Не говорю, что он плохой, просто со стороны его поведение вызывало вопросы. — Ответь на вопрос, которым уже много лет задаются болельщики «Спартака» — Глушаков сливал Карреру в постчемпионском сезоне или нет? — Если честно, про этот разгон я впервые услышал от журналистов. В команде не чувствовалось ничего такого. Я не верю, что Глушаков сливал Карреру. Денис — простецкий пацан с Миллерово, настоящий. Я его знаю таким. После замены в матче «Химок» он поехал играть за «Реалити» в Медиалиге — просто потому что обещал людям. Это о многом говорит.— В «Спартаке» твоего времени главным человеком был Федун. Каким ты его запомнил?— Иногда было ощущение, что менеджеры, которых он ставил, многое ему недоговаривали, пытались что-то скрыть. Но сам Федун оставлял о себе впечатление доброго и щедрого мужичка. В чемпионском сезоне мы обыграли ЦСКА. Леонид Арнольдович зашел в раздевалку и объявил, что будут двойные премиальные. Ребята начали орать: «Тройные!» Федун согласился: «Ладно, давайте тройные». Потом кто-то из ребят крикнул про четверные, он посмеялся: «Все, не борщите!» — Запасные тоже попадали под премиальные?— Да. А если вышел со скамейки и сделал голевое действие — получаешь все 100%.— У тебя были голевые действия?— В «Спартаке» — нет. Но ты пойди залезь в тот «Спартак»: Комбаров, Боккетти, Таски, Джикия, Ещенко. Это я еще не говорю про полузащиту и атаку. А сейчас… Кто вообще такой Дуарте? Пускай едет обратно в свою Коста-Рику! Почему играет он, а не Джика? Какой-то беспредел.— Зато молодежь играет.— Кстати, очень рад за них. Литвин, Игнат, Денисов, Макси. Все молодцы, прибавили. Когда с Зиной пересекались в «Крыльях», я ему сразу сказал: «Скоро будешь играть в «Спартаке». Очень хочу, чтобы их возглавил Виталич [Осинькин]. C его умением работать с молодежью они точно будут всех рвать.
«Я абьюзер, если не хочу, чтобы моя женщина ходила в открытой одежде и в ночные клубы?»
— Твоя карьера похожа на американские горки: то лютый подъем и запредельная мотивация, то — отчаяние и нежелание бороться. Что это? Особенность характера?— Да. В этом я похож на маму. Я очень сложный человек, с переменчивым и паршивым характером. Особенно это проявляется в отношениях с противоположным полом. — В плане? Ты абьюзер? — Я так ненавижу эти модные слова (смеется). Просто в отношениях я люблю все контролировать. Если я не хочу, чтобы моя женщина ходила в открытой вызывающей одежде и в какие-то ночные клубы, почему нужно сразу обзывать это абьюзом? Для меня это нормально. У меня есть принципы.
— У тебя сейчас растет сын. Сколько ему?— 2 апреля исполнилось шесть. Зовут Сармат. — Какой ты отец?— Пока слабоват. Хотел бы во всем быть похожим на своего папу. Он у меня очень мудрый человек. Если бы я слушал хотя бы 10% из того, что он мне говорил — мы бы сейчас сидели в моем ресторане, а не в пиццерии в ТЦ. Мама всегда списывала мои косяки на неопытность, молодость. Но сейчас прямо говорит: «Ты уже не имеешь права на ошибки». Это касается всего — и отцовства, и просто жизни.— Как часто бываешь в родной Осетии?— Последний раз был в прошлом году, когда мы с «Деньгами» летали на игру с «Аланией». Надеюсь, получится бывать там чаще. Помимо родителей там живет моя любимая старшая сестра — Кристина. Она мой ангел-хранитель. Это тот человек, который в любой ситуации будет со мной до конца. Даже если я очевидно косякнул — она будет переть, как танк, доказывая мою правоту. Еще она на каждый праздник пишет мне самые душевные СМСки — читаю, и все внутри переворачивается. Я не заслуживаю той любви, которую она мне дает. Кристина для меня все. — Дядя, ты, наверное, крутой? — Пока у нее нет детей. Кристина долгое время серьезно болела — у нее периодически были приступы эпилепсии из-за кисты в голове. Со временем эта болезнь уходит, сестра выздоравливает. Так что, дай бог, скоро стану дяхоном.
— Ты — верующий человек?— Да. Перед выходом на игру проговариваю про себя молитву на осетинском языке и крещусь. Раньше, когда посещал церковь, всегда просил у Господа, чтобы моя сестра поправилась. — Когда последний раз был в церкви?— Давно. Чувствую внутри, что должен сходить туда в самое ближайшее время. Все испытания, которые послал мне Бог, пришлись по заслугам. С тем отношением к жизни, которое у меня было, я не мог выйти сухим из воды. Но ничего, все еще будет. — Какая у тебя мечта?— У меня их три: чтобы родители были здоровы, пять детей и свое дело, которое позволит мне и моей семье ни в чем не нуждаться.— Что должно произойти, чтобы, глядя в зеркало, ты сказал: «Георгий, а ты, оказывается, не все просрал»?— Самое главное, что я не просрал себя. Я отличаюсь от большинства футболистов открытостью, добротой и порядочностью. Есть же много ребят, которые только-только закончили с футболом, но я почему-то не видел, чтобы они так же честно рассказывали про свою карьеру, как я. Они боятся хейта. Ребята, вас хейтили, хейтят и будут хейтить! Нужно проще ко всему относиться. Будьте собой. Я рад, что я такой, какой есть.
